Советские фотографы, которых несправедливо уволили. Снимки жизненных моментов эпохи ссср от легендарного советского фотожурналиста
Каждая эпоха обладает собственным фотографическим наследием. Глядя на советское фотоискусство и снимки того исторического периода, люди старшего поколения испытывают ностальгические чувства, а молодые люди могут увидеть в деталях жизнь некогда исчезнувшей империи. В советский период истории нашей страны фотографы пытались создавать произведения, которые бы способствовали построению социалистического общества. Несмотря на влияние тоталитарного режима, в это время сформировалось несколько стилистических направлений в фотографии. По снимкам, сделанными различными фотографами, мы можем судить сегодня о жизни людей в Советском союзе, проникнуться духом той эпохи.
20-е годы прошлого столетия пришлись на смену общественного строя в России, вызванную октябрьским переворотом. После установления советской власти в стране огромное значение стало придаваться пропаганде идей социального равенства и справедливости. К мастерам культуры – кинематографистам, художникам, театральным режиссерам, литераторам и фотографам – теперь предъявлялись требования по созданию нового образа человека, нового быта и культуры. Перед фотографами не ставилась задача снять окружающую их действительность такой, какой она выглядела в реальности. Ведь в стране после гражданской войны царила полная разруха. Фотографы и другие деятели культуры должны были стать рупором советской власти, призывавшим молодежь к построению совершенно нового мира.
Для этого объективы фотографов должны были полностью преобразить реальный мир. Своими фотографиями они должны были показать людям зачатки светлого будущего и убедить их в величии советской власти. 20 – 30-е годы оказались на редкость продуктивными для развития фотографии в России. Один за одним в стране начали появляться специализированные фотографические издания, открываться клубы, где велись дискуссии о форме и стиле фотографического языка. Творческая молодежь стала активно вовлекаться в эти бурные процессы, пытаясь привнести фотографическое искусство в массы.
Пикториальная фотография
К 30-м годам в Советском союзе сформировались три отдельных направления фотоискусства, вступивших в жесткие противоречия друг с другом. Первое направление советского фотоискусства – это пикториальная или «салонная» фотография, которая пропагандировалась еще Русским фотографическим обществом в начале XX столетия. Данное направление основывалась на традициях европейской пикториальной школы.
Пикториальная фотография противопоставляла себя документальной фотосъемке, ее главной целью было стремление приблизить фотографию к классическим живописным произведениям. Для этого использовались мягкорисующие объективы и особые техники создания отпечатков. В снимках мастеров пикториальной фотографии основное внимание было приковано к эмоциональной окраске произведения, эстетической стороне. В Советском союзе самыми известными представителями этого направления фотоискусства считались Александр Гринберг, Николай Андреев, Василий Улитин и Юрий Еремин. Эти фотографы были желанными гостями на многих крупных международных фотовыставках и салонах, неизменно получая престижные награды.
А. Гринберг. Танец с платком, Царицыно, Москва, 1920-е
Пожалуй, самым ярким и талантливым представителем пикториальной школы фотографии был Александр Гринберг. Его работы в 20 – 30-е годы были представлены на многих крупных выставках в Европе и Америке. Гринберг виртуозно владел сложнейшими техниками обработки фотоизображений и прекрасно умел строить композицию снимка для того, чтобы передать зрителю эмоциональное состояние главного персонажа или окружающей среды. В своих творческих экспериментах фотограф овладел уникальной методикой масляной обработки отпечатков. На фотографиях Александра Гринберга можно увидеть съемки обнаженной натуры, незатейливые жанровые зарисовки и пейзажи.
А. Гринберг. Актриса МХАТ Софья Пилявская, 1920-е
С конца 20-х годов творчество русских фотографов-пикториалистов начало подвергаться постоянной обструкции со стороны советских критиков. Советские власти увидели в представителях старой фотографической школы «врагов народа», пропагандировавших, по их мнению, буржуазные, классовые ценности. О работах Александра Гринберга «Литературная газета» в 1935 году писала следующее: «Когда дешевую символику пытаются выдать за образ - ничего, кроме пошлости, не получается».
Со временем критика начала перерастать в физические репрессии. Не избежал их и Гринберг. В том же 1935 году он был обвинен в «распространении порнографии» и отправлен в сталинские лагеря. Такая же судьба постигла и некоторых других представителей русской пикториальной школы фотографии. Остальные же просто потеряли право заниматься своей профессиональной деятельностью и, тем более, выставлять свои фотоработы за рубежом.
«Пролетарская» фотография
Другое направление фотографии развивалось в соответствии с традиционными канонами советского искусства, основанными на пропаганде достижений государства в промышленности, сельском хозяйстве, науке и других областях. Это так называемая «пролетарская» фотография, в которой документальный фоторепортаж рассматривался как инструмент классовой борьбы. Главными представителями данного направления советского фотоискусства можно назвать Семена Фридлянда, и . Работы последнего многим хорошо знакомы, поскольку часто печатались в партийных журналах и газетах.
Снимки Шайхета в 30-е годы украшали обложки журналов «Огонек», «Московский пролетарий» и «Красная Нива». В своих работах он пытался отобразить стремительно меняющуюся Россию, раскрыть черты новой эпохи с помощью собственных новаторских приемов в области формы. Аркадий Шайхет снимал бодрые улыбающиеся лица рабочих, курсантов и комсомольцев, которые буквально заражали зрителя своим оптимизмом и верой в светлое будущее. Его фотографии воздействовали на людей и способствовали воспитанию нового человека, такого каким хотел его видеть советский режим.
Излюбленным приемом Аркадия Шайхета было диагональное построение кадра, с помощью которого достигались динамичность и передача движения, а также использование нижних ракурсов съемки для выделения персонажа крупным планом и возвышения его над окружающей действительностью. Для передачи размаха социалистического строительства он нередко применял и фотосъемку с высоких точек. Шайхета всегда выделяло умение выстроить идеальную композицию и скомпоновать кадр таким образом, чтобы уловить суть момента.
Он стал одним из основоположников формирования в Советском союзе жанра документального фоторепортажа, к которому впоследствии многократно обращались многие советские фотографы. В числе известных фоторабот советского мастера можно назвать такие снимки, как «Комсомолец за штурвалом», «Узбек под новым солнцем», «Экспресс», «Декхане идут на стройку Каракумского канала» и другие.
Авангард советского фотоискусства
Наконец, последнее направление фотоискусства, родившееся в 20 – 30-е годы прошлого столетия, можно назвать советским фотографическим авангардом. Это направление тесно связано с деятельность творческой группы «Октябрь» — фотообъединения «левых» фотографов, организованного в 1928 году в Москве. Представители группы «Октябрь» ставили перед собой задачу создания новых приемов динамичного видения и оригинальных форм фотографического языка. Объединение молодых фотографов воплощало в себе то новаторское начало и мощнейшую энергетику, которые наблюдались в первые послереволюционные годы. Главными идеологами советского авангарда в фотоискусстве стали , Павел Новицкий, Борис Кудояров и Елизар Лангман.
Александр Родченко являлся одним из руководителей группы «Октябрь». На своем творческом пути он долгое время занимался живописью и даже представлял свои абстрактные композиции на многих выставках. Но в 20-е годы он обратился к фотографии, причем сразу же попытался выработать собственные каноны, которые зачастую шли вразрез с традиционными приемами фотоискусства. Родченко принял участие в оформлении издания поэмы Маяковского «Про это», делал оригинальные снимки самого поэта, отбросив в сторону все традиции павильонной съемки. Его «Портрет матери», сделанный в 1924 году, стал классикой съемки крупным планом. Именно Александр Родченко впервые использовал в советской фотографии многократную съемку человека в действии.
Характерным подчерком этого новатора также стали фотографии, сделанные под непривычным углом или с необычного ракурса. Такие снимки искажали и одновременно «оживляли», казалось бы, привычные предметы. Талантливый фотограф снимал и архитектуру (серии «Дом на Мясницкой» и «Дом Моссельпрома»), и невиданные стройки социализма (например, фотографии, посвященные строительству Беломорканала), и даже волшебный мир цирка и спорта. Причем делал он это всегда нестандартно, снимая под странными углами и создавая захватывающие, интересные кадры.
К сожалению, группа «Октябрь» прекратила свое существование в начале 30-х годов из-за обвинений в формализме. Представители движения также не смогли избежать нападок со стороны советской критики. Творчество Александра Родченко и других советских фотографов-авангардистов всегда вызывало в официальных кругах определенные вопросы. Тем не менее, группа «Октябрь», безусловно, сыграла свою роль в развитии советского фотоискусства, на протяжении нескольких лет являясь апологетом движения «пролетарской» фотографии, лидерами которого были Аркадий Шайхет и Макс Альперт.
Советский военный фоторепортаж
В годы Великой Отечественной войны советские фотографы и фотокорреспонденты всецело посвятили себя делу борьбы с гитлеровской Германией. Призыву «Все для фронта, все для победы!» последовали и представители фотоискусства, направившиеся на передовую линию фронта, в самые «горячие» точки. Советские фотокорреспонденты сражались наравне с солдатами и одновременно фотографировали, создавая настоящую летопись Великой Отечественной войны. Мобильность фототехники позволяла фотографам сопровождать войсковые соединения, снимая эпизоды обороны городов и наступательные действия советской армии. Именно в этот период появился такой жанр, как советский военный фоторепортаж.
В числе тех, кто способствовал возникновению нового направления в фотографии, можно назвать имена Макса Альперта, Натальи Боде, Марка Маркова-Гринберга, Якова Рюмкина, Михаила Савина и Евгения Халдея. Талантливый фоторепортер Макс Альперт получил широкую известность еще в 30-е годы, создав документальный фотоочерк «24 часа из жизни рабочей семьи Филипповых». Он развивал индустриальную тему в фотографии, делая снимки с крупных социалистических строек и производств для иллюстрированного журнала «СССР на стройке», основанного Максимом Горьким. В годы Великой Отечественной войны Макс Альперт стал военным фотокорреспондентом, работавшим как в тылу, так и в боевой обстановке. Одним из самых ярких советских символов войны стал снимок Альперта под названием «Комбат». Его фотографии с фронта всегда обладали невероятной эмоциональной силой. Взять хотя бы его фотоработу «По дорогам войны», известную также как «Возвращение из неволи», или снимок «На передовой», представляющий собой настоящую документальную картину боя на Северо-Кавказском фронте.
Самым же ярким представителем советского военного фоторепортажа, безусловно, является , фотокорреспондент ТАСС на фронтах Великой Отечественной войны, Со своей камерой Leica он прошел все 1418 дней войны и огромное расстояние от Мурманска до Берлина. Две фотографии Евгения Халдея известны практически каждому человеку – это легендарный снимок «Знамя над Рейхстагом», сделанный в мае 1945 года и ставший символом победы, и фотография «Первый день войны», снятая в Москве 22 июня 1941 года. Халдей стал настоящим классиком советского военного фоторепортажа, его снимки использовались в качестве иллюстраций для многочисленных учебников и документальных книг. Достаточно сказать, что фотографии советского мастера были представлены в числе вещественных доказательств на Нюрнбергском процессе. Евгений Халдей прекрасно умел придать выразительности любому кадру, не чураясь при этом делать небольшие постановки.
Расцвет репортажной и художественной фотосъемки
После сталинских репрессий, Великой Отечественной войны и тяжелого послевоенного периода 60-е годы в Советском союзе стали временем надежды и возрождения духа свободы. С началом 60-х годов репортажная и художественная фотосъемка начала переживать небывалый расцвет. В фотоискусстве постановочные кадры стали заменяться «чистым» репортажем, когда в объектив камеры попадали простые люди с их неприкрытыми радостями и горестями жизни. Советские фотографы в период 60 – 80-х гг. начали проявлять все больший интерес к обычному человеку, его личным переживаниям и душевному состоянию.
Фотоискусство этого периода также характеризуется всплеском интереса к новаторским экспериментам и свободному творчеству. Молодые деятели искусства стремились к тому, чтобы отказаться в своих фотоработах от излишнего пафоса, инсценировок или декларативности, что было присуще жанру советского фоторепортажа в 30-е годы. Крупные планы, необычные ракурсы, репортажные съемки без фальшивого оптимизма – именно в этот период в Советском союзе рождалась настоящая художественная фотография, в которой находилось место романтике, чувствам, иронии и юмору.
С 1969 по 1975 годы по всему миру с большим успехом прошла выставка «СССР: страна и люди в художественных фотографиях», одним из организаторов которой выступил Николай Драчинский. На выставке были представлены сотни фоторабот от самых разных советских фотографов. Поздняя советская культура, позволившая гражданам СССР быть чуть свободнее, превратила классическую репортажную фотосъемку в художественную фотографию. Советские фотографы 60 – 70-х годов уже не боялись смелых творческих экспериментов и работали в разнообразных жанрах, начиная от фотожурналистики и заканчивая экспериментальной фотографией. Именно в эти годы в советском фотоискусстве стали появляться многочисленные технические новшества, актуальными стали жанры фотографики и фотоочерка. Основным лейтмотивом нового поколения фотографов, среди которых можно отметить, например, Александра Абазы, стало стремление отразить человека и окружающую действительность не в рамках общепринятых канонов, а на основе непосредственного впечатления и творческого замысла.
Воспоминания о советской фотографии постепенно затерялись в современной России, в этих двадцати с лишним годах глянцевых журналов и свободы творчества. Однако связь эпох никогда не прерывается. На протяжении всего советского периода истории фотоискусство продолжало развиваться, изобретались новые технические приемы, появлялись новые жанры и способы отображения действительности. Снимки Александра Родченко, Аркадия Шайхета, Макса Альперта, Бориса Игнатовича и других мэтров советской фотографии дают нам сегодня уникальную возможность увидеть документальные свидетельства истории и оценить, как развивалось советское фотоискусство с течением времени.
1. Фотография Бориса Михайлова из серии «Лурики». Снимок уникален, так как вручную раскрашен анилиновыми красителями. Продано за 20.000 фунтов стерлингов.
2. Это фото Антанаса Суткуса «Лицо эпохи и прощайте, товарищи по партии!» в составе лота из двух фотографий оценивается в 6-8 тысяч фунтов стерлингов.
3. Фотографии Микки – циркового шимпанзе, которого Виталий Комар и Александр Меламид учили делать фотографии на Красной площади.
4. 18 фотографий Микки, объединенных в один лот, ушли с молотка за 50 тысяч фунтов стерлингов.
5. В этой серии фотографий 1998 года Комар и Меламид задали вопрос о роли человеческой расы на земле.
6. Эта работа Бориса Михайлова продана за 13.750 фунтов стерлингов. Михайлова называют одним из важнейших фотографов бывшего СССР.
7. Фотографы этой эпохи работали на грани официального искусства и культуры, выставляя свои работы «подпольно» в альтернативных местах вплоть до 1990-го года. Они также экспериментировали со многими техниками.
8. Это фото Евгения Раскопова под названием «Silence» («Безмолвие») оценивается в 1500-2000 фунтов стерлингов.
9. Это уникальная коллекция советских фотографий, в которую также вошел снимок Игоря Мухина, который снимал московское панк-рок движение 80-ых. Две фотографии автора из серии «Молодежь большого города» оцениваются в 6-8 тысяч фунтов стерлингов.
10. Две фотографии Александраса Мацияускаса из серии «Васара» оцениваются в 2-3 тысячи фунтов стерлингов. Куратор аукциона говорит, что эти фото идут в разрез с теми снимками, которые представляли публике власти СССР в целях пропаганды.
11. Четыре фотографии Геннадия Бодрова, сделанные в 1988-1990 годах, оценены в 2-3 тысячи фунтов стерлингов.
12. Этот снимок Евгения Мохорева «Азис» из серии «Подростки Санкт-Петербурга» датирован 1996 годом. Был продан в лоте с 7 другими работами автора за 5.000 фунтов стерлингов.
13. Это культовое фото 1965 года Антанаса Суткуса не раз появлялось на обложках мировых изданий. Тогда литовского фотографа попросили запечатлеть официальное путешествие писателя Жана-Поля Сартра в страну. Продано за 7.250 фунтов стерлингов.
14. Фотограф Александрас Мацияускас является одним из лучших фотографов Литвы. Он путешествовал в отдаленные деревушки страны, чтобы запечатлеть повседневную жизнь ее жителей. Это фото называется «На рынке», продано в лоте из трех работ за 4 тысячи фунтов стерлингов.
15. Это фото Сергея Борисова 1988 года из московской серии продано за 1.500 фунтов стерлингов.
16. Три работы литовского фотографа Витаса Луцкуса из серии «Путешествия» также проданы за 1.500 фунтов стерлингов.
Группа ТРИВА - это фотографы Владимир Воробьев, Владимир Соколаев и Александр Трофимов, работавшие в 70–80-х годах при Кузнецком металлургическом комбинате. Но хроники работы завода в их коллекции в меньшинстве, потому что они стремились запечатлеть жизнь вокруг них такой, какая она есть.
За это и выгнали фотографов с основного места работы. Ведь этими снимками они «очерняли» социалистический образ жизни. Им пришлось уничтожить часть архивов, и лишь после этого они стали беспрепятсвенно заниматься фотографией.
«Cнег на коксовой батарее», Коксохим КМК, 27 ноября 1979 года
«Мы брали в руки фотоаппарат и в свободном режиме шли по улице, называя это “свободной охотой” и не имея никакой конечной цели. Только в этом режиме я приходил с полной пленкой материала», - рассказывает Владимир Соколаев - один из участников группы.
«Праздник Масленицы у шахтеров», Новокузнецк, 1984 год
«Заливка льда на стадионе “Металлург”», Новокузнецк, 11 февраля 1984 года
Участники ТРИВА не расставались с камерами и за пределами завода и рабочего дня. В результате большая часть работ - это повседневные сценки на улицах Новокузнецка 80-х годов. Принципы, по которым снимали фотографы ТРИВА, - отказ от ретуши и кадрирования отснятого материала. Но главное - полный отказ от постановочных кадров. Все, что происходит в кадре, происходит на самом деле; человек с камерой никогда не подсказывает героям, как делать это фотогеничнее, и не просит повторить упущенный им момент.
«Торжественная регистрация новорожденного», ЗАГС Центрального района, 1 октября 1983 года
«Соревнования Горпромторга по производственной гимнастике», школа №62, Новокузнецк, Сибирь. 10 апреля 1983 года
Этот принцип невмешательства был весьма нетипичен для официальной советской фотографии, где часто даже известные исторические фото (например, «Знамя Победы над Рейхстагом») были разыграны перед камерой.
«В СССР 90% газетной фотографии снимались, как кино, начиная с подбора реквизита, - комментирует куратор Евгений Иванов. - Надо снять героя-тракториста? Переоденем его и поставим не возле трактора, на котором он работает, а возле нового трактора. От фотографа требовалась не реальная жизнь, а жизнь такая, какой она должна быть, отредактированная в идеологических целях».
Отказаться от постановки и снимать жизнь как есть, в том числе и в сложных условиях (например, заводских цехов), фотографы ТРИВА смогли в том числе и благодаря тому, что на рубеже 70–80-х годов у них завелись японские «Кэноны» и немецкие «Лейки». Отвечая на вопросы новосибирской публики, приехавший на открытие участник ТРИВА Владимир Соколаев рассказал, что «Зенитом» и другими советскими камерами многое из показанного снять бы не удалось, да и вообще обретение «Кэнона» стало для группы поворотным моментом.
«Электрослесарь на коксовой батарее», КМК, Новокузнецк, 1980 год
Это фото - слегка абсурдистское и сюрреалистичное - выглядит задуманным специально, но это не так. На нем изображен мастер, пришедший в цех КМК чинить часы, но у коксовой батареи местами выделяется газ, от которого человек пьянеет. Опьяневший мастер вышел на улицу, чтобы прийти в себя на свежем воздухе, - и его снял проходивший мимо фотограф Владимир Воробьев.
«Опала куриной тушки»
Полный отказ от припудривания реальности в итоге и прекратил официальное существование группы ТРИВА. Она была официально зарегистрирована в 1981 году, успела принять участие в 19 выставках (в том числе и зарубежных), но в начале 1982-го партийные чиновники и КГБ заподозрили в стилистике ТРИВА очернение социалистического образа жизни.
«Поход джентльменов в гости», Новокузнецк, 1980 год
ТРИВА не гнались за яркими внешними эффектами. Многие фотографы хорошо понимают, как сразу впечатлить зрителя, и превращают фотографию в цирк - кто выше залезет. У ТРИВА же простые истории простым языком. Но эта простота, как у Чехова, - внешняя простота, за которой скрывается глубина и чистота и емкость языка, которой нужно учиться годами.
«Счастье, проходящее мимо», Новокузнецк, 1 мая 1983 года
Эти фотографии - шедевры, потому что они не про эффекты, а про человеческую жизнь, про вопросы бытия. Вот, например, «Счастье, проходящее мимо» - рядовая ситуация на демонстрации оборачивается целой притчей. И чисто технически эта притча передана ясно и четко, тут нет ничего лишнего, все работает на одну идею.
«Коридор роддома. Кефир после родов», 1-й клинический роддом, Новокузнецк, Сибирь, 29 июня 1981 года
«Книжный магазин. Отдел букинистической литературы», улица Кирова, Новокузнецк, Сибирь. 21 января 1983 года
Кроме художественной значимости, датированные с точностью до дня, фото ТРИВА ценны и как исторический документ: «Для нас уличная фотография - это единственный способ свободно снимать. Мы фактически фиксировали историю своего города. Другого способа не было. Нас никуда не пускали, никуда не приглашали. Наша мотивация была - съемка нашей истории, что происходит, чем дышит город», - говорит В. Соколаев.
«Венок для собаки»
Дети пришли в школу и увидели собаку, которую решили одарить цветами. На фотографиях «Манифеста ТРИВА» действительно много того, что захлестывает социальные сети волной ностальгии под лозунгами «у нас было настоящее счастливое детство без айфонов, но с глубокими лужами, песочницами и совочками».
«Игры в «резинку», двор на улице в Тольятти, 9 мая 1985 года
Аркадий Шайхет родился в 1898 году, ему было всего 19 лет, когда революция в России потрясла мир. После войны он продолжал оттачивать свою технику от художественного репортажа к документальному.
Фото: Аркадий Шайхет
Руки мастера маникюра, 1929
После основания журнала «Советское фото» в рубриках «фотоотчёты» и «любительская фотография» публиковали работы многих авторов, ориентированных на разработку подобных фотосерий.
Фото: Аркадий Шайхет
Технологии решают всё, 1930-е годы
Диагональная композиция и смелое кадрирование можно отнести к приёмам, характерным для объединения «левых» фотографов из коллектива «Октябрь», которые руководствовались девизом: «Новые времена требуют новых форм».
Фото: Октябрь
Молодёжь, 1937
Эта фотография Бориса Игнатовича демонстрирует, как позже фотографы перешли к социалистическому реализму. Подразумевалось, что снимки должны были не просто отображать действительность, а показать коммунистический идеал.
Фотография: Борис Игнатович
Диетические яйца, 1939
Пионер натюрмортной фотографии Александр Хлебников выступил одним из основателей фотоклуба «Новатор». Это изображение тарелки с яйцами вошло в серию предметных фотографий, которые он снял на протяжении 1930-х годов: от тыквенных семечек до бутылок с молоком.
Фото: Александр Хлебников
Враг, 1944
С началом Второй мировой войны фотожурналистика стала на защиту Отечества. На этом фото Анатолия Егорова, который получил ранение в бою, изображён ефрейтор Степан Васильевич Овчаренко, стреляющий по вражеским войскам из пулемёта «Максим».
Фото: Анатолий Егоров
Встреча победителей. Возвращение с фронта, 1945 год
Георгий Петрусов – мастер советской фотографии, сотрудничавший с ведущим художником Александром Родченко и режиссёром Сергеем Эйзенштейном, захватил восторг толпы в конце Второй мировой войны. Родченко сказал о Петрусове: «Он, как губка, которая поглощает всё, что связано с фотографией».
Фотография: Георгий Петрусов
Бетонный завод, 1954
После войны Всеволод Тарасевич вернулся к фотографии, работал для журналов «Советский Союз», «Огонёк», «Работница», а также «Советское фото». Большая часть его снимков связана с достижениями науки и техники.
Фото: Всеволод Тарасевич
Духи № 8, 1958
Это изображение Александра Хлебникова демонстрирует веяния в модной и рекламной фотографии в 1950-е годы.
Фото: Советское фото
Старт, 1959
Снимок из статьи о производстве новой модели фотоаппарата – «Старт».
Фото: Владимир Степанов
В лаборатории физики, 1960
Анатолий Хрупов был ещё один фотографом, который ориентировался на достижения советской науки. Здесь он запечатлел технического специалиста на работе в лаборатории Вильнюсского университета в Литве.
Фото: Фотогалерея имени братьев Люмьер
Двенадцатая симфония, 1961
Этот портрет знаменитого композитора Дмитрия Шостаковича представляет собой сдвиг в советской репортажной фотографии. Всеволод Тарасевич выяснил, где композитор отдыхал в перерыве между выступлениями, и сделал снимок скрытой камерой, отказавшись от постановочной съёмки в пользу правдивости и искренности кадра.
Фото: Всеволод Тарасевич
Поединок, 1963
Политическая оттепель 1960-х годов принесла с собой новую энергию в фотоискусство. Это изображение из серии Всеволода Тарасевича «Московский государственный университет».
Фото: Всеволод Тарасевич
Хрущёв и Кастро обедают в колхозе «Гурипш» в Грузии, 1963
Кубинский лидер Фидель Кастро 38 дней путешествовал по СССР. Он был единственным государственным деятелем, объехавшим всю страну. Это событие широко освещалось в советской прессе. В числе фотографов, которых допустили к съёмке политических лидеров, оказался и Василий Егоров, снявший этот замечательный кадр во время обеда первых лиц в грузинском колхозе.
Фото: Василий Егоров
Гимнастика-I, Универсиада, Москва, 1973
Этот коллаж из четырёх различных фотографий – результат эксперимента с формой и абстракцией Александра Абаза, превратившего гимнастические упражнения в алфавит жестов.
Фото: Александр Абаза
Рассказы о море, 1976
Литовский фотограф Виталий Бутырин обращается к богатой советской истории, зачастую используя сюрреалистический фотомонтаж. Это изображение вошло в серию под названием «Рассказы о море»
Фото: Виталий Бутырин
За кулисами Большого театра, 1983
Это снимок из серии «За кулисами большого балета», которая принесла Владимиру Вяткину премию в конкурсе World Press Photo.
Фото: Владимир Вяткин
Снимки с историями от прославленного фотографа Игоря Гаврилова, посвятившего своей непростой профессии более 40 лет.
Игорь Гаврилов – живая легенда советской фотожурналистики. Его работы удивительны, каждая фотография − это жизнь, не прикрытая, а пойманная врасплох. Многие гениальные снимки автора не публиковались в свое время лишь потому, что были слишком правдоподобны.
Для Игоря главный жанр – аналитический репортаж. Главная цель в работе – сфотографировать правду, в поисках которой он объездил всю Россию, работал в 50 странах зарубежья, фотографировал практически во всех горячих точках страны, на седьмой день после взрыва летал над реактором Чернобыльской АЭС.
Профессионализм, огромная любовь к своей работе, и правильные принципы сделали работу Игоря значимой и всемирно признанной. Снимки фотографа публиковались в самых престижных мировых изданиях: Paris Matsh, Le photo, Stern, Spiegel, Independent, Elle, Рlay boy – и многих других. Номинирован на название «Лучший фотограф года» от журнала «Time». Лауреат премии World Press Photo.
В издании «Русский репортер » вышел материал, для которого отобрали 50 кадров фотографа, сделанных им в самые разные периоды жизни – от студенческих лет до недавних поездок по планете. Игорь рассказал о каждом снимке − где-то в двух словах, где-то подробно, а где-то – и с отступлениями в более общие темы.
Получился пронзительный рассказ, заставляющий смотреть на фотографии совсем под другим углом.
Коммуналка
Конец 80-х – начало 90-х. Коммуналка. Выглядит как декорация на «Мосфильме», где строятся временные перегородочки, изображающие какую-то жизнь. Но это вполне себе реальная квартира.
Меня попросили снять тему про коммуналки. Я не только в одной этой квартире был, а напряг всех своих знакомых, которые знают или имеют знакомых, живущих в коммунальных квартирах. Но вот эта меня совершенно поразила. В кадре − большая комната одной семьи. Там вот в углу сидит мать, внизу под нами это ее дочка, весьма милая. Они просто разгородили эту большую комнату фанерной перегородкой, чтобы как-то отделиться друг от друга. Но разгородили не до потолка, а до середины, и поэтому можно было забраться на эту перегородку, и оттуда сделать такой кадр. Помню, пылища там не протиралась, я думаю, полгода или год, слез я оттуда весь в какой-то паутине, пыли, черте в чем.
Символ эпохи
То, с чем мы жили и достаточно долгие годы, когда человек приходил в магазин и видел там совершенно пустые прилавки. Это начало 90-х или 89-й.
«Где ты был?…»
Кадр с самой несчастливой судьбой. Я его сделал на Западной Украине, в городе Ивано-Франковске. В те дни туда съехалось достаточно большое количество иностранцев из соцлагеря, много корреспондентов. Я шел в пресс-центр из гостиницы и увидел такую сценку на автобусной остановке. Буквально два раза нажал. На меня набросился какой-то военный, стал кричать на весь Ивано-Франковск, что я порочу советский образ жизни, почему я снимаю инвалидов, откуда я взялся.
В «Огоньке» кадр не напечатали, и куда бы я его ни предлагал, его нигде не принимали. Главный редактор журнала «Советское фото» лично своими руками этот кадр три раза выкладывала из коллекций, которые посылались на какие-то международные фотоконкурсы – «Интерпресс-фото» или World Press Photo, сопровождая свои действия нелицеприятными комментариями.
Задули ветра перестройки. В «Советском фото» собрался полный редакционный зал московских фотокорреспондентов, предмет обсуждений — как осовременить журнал. Я достал этот снимок со словами: «Просто вот такие фотографии печатайте». И в ответ услышал: «Игорь, а где же вот ты раньше был, почему вот ты такие кадры не приносил в «Советское фото»?»
Одинокий, но мудрый
Это День Победы, год примерно 76-77. Такая сценка образовалась на набережной. Я считаю, что самый мудрый – это тот, который посередине стоит один, он делом занимается: пьет пиво, ест бутерброд. А эти еще неизвестно, чем будут заниматься.
Землетрясение в Армении
Списки людей, которых нашли и сумели опознать. Они висят на стекле – пресс-центр там импровизированный в каком-то зданьице – и вот люди все время подходят, читают.
Главный инженер швейной фабрики. Его выкапывали из завалов разрушенной фабрики 2,5 часа, все это время я стоял под качающейся плитой на торчащей балке. Понятно, что за два с половиной часа я мог наснимать массу фотографий, но какая-то сила держала меня на этом небезопасном месте. Три, четыре кадра – все что я успел снять со своей позиции. Мог ничего не снять. И все-таки это один из лучших кадров вот в этой серии. Вот кто мне помог? Я склонен думать на Него. Ну да, а может быть просто так получилось.
Когда я приехал в Москву, показал фотографии, «Огонек» дал номинально один разворот достаточно спокойных фотографий. И мне было очень больно.
Я надеялся, что напечатают больше фотографий и более сильных. И я отправил это все в «Тайм», и «Тайм» вышел с главным репортажем номера. И они номинировали меня за этот репортаж на лучшего репортера года.
Первый Международный конкурс парикмахеров в Москве
Это начало 80-х. Девушки на снимке − модели конкурса, им сушат прически вот под этим прекрасным плакатом. Самое интересное то, что этот снимок был опубликован в журнале «Огонек» в те годы, до перестройки, но несколько скадрированный. Главный художник вынес из кабинета большие ножницы длиной сантиметров 20 и со словами «ты что, ох…, Гаврилов» отрезал плакат.
Похороны Высоцкого
Таганка, напротив театра. Похороны Владимира Семеновича Высоцкого. Я простоял у гроба в театре часа два, не мог уйти. С экспозицией ошибся, а когда вышел на площадь, это все увидел. И только сейчас вот, буквально в этом году я понял, что на самом деле похороны Высоцкого – это первый несанкционированный митинг в Советском Союзе. Первое всенародное неповиновение той власти, когда люди пришли – никто их не созывал, никто их не загонял, как это делалось на демонстрации 7 ноября или 1 мая, − а они пришли.
Слишком свободный
Спецприемник в Москве на Алтуфьевском шоссе. Я там снимал несколько раз и всякий раз – с большим интересом. Ну, что говорить? С большой болью – это слишком напыщенно. Да нет, боли-то особой не было. Но детей жалко. Туда собирают всех убежавших из дома, найденных на вокзалах, на улицах.
Вот этого мальчика когда стригли, с него вши прыгали, метра на три от него. Я еле успевал отмахиваться, думал, что сам весь завшивлю, пока его снимал.
Безотходное производство
70-е, Москва. Безбожный переулок. Напротив вот того окошка, в которое люди сдают посуду, только что отмытую от этикеток в луже, находится магазин «Минеральные воды» – достаточно известный в Москве. Для того чтобы сдать посуду, получить деньги, перейти напротив и купить вина или пива, которое там тоже продавалось, люди этим делом и занимались.
Жизнь после Афгана
Конец 80-х. Подмосковье. Это реабилитационный госпиталь для солдат, вернувшихся из Афганистана. Там такие вот мальчики были. Целый госпиталь – человек 500, которые только что вернулись оттуда и видели смерть. С ними трудно приходилось персоналу.
Лучшая фотография 1990 года в Америке
6 ноября 1990-й год, задание журнала «Тайм» − снять оформление города перед 7 ноября. Это последнее 7 ноября, когда прошла коммунистическая демонстрация. Кадр был напечатан в «Тайме», и потом он вошел в лучшие фотографии года в Америке – здоровая книга, она у меня есть. А назавтра уже ничего не стало. Все, последняя демонстрация, последний парад. Абзац.
Фотография не стоит горя, причиненного ради этой фотографии
Я снимал что-то в Грузии – и вдруг сошла лавина в Сванетии. Один мужчина-сван оказался внизу, когда сошла лавина на его село, и вот по горным дорогам мы вместе поехали на место трагедии. Наша дорога заняла три или четыре дня. Приехали – все селение разрушилось. Я начал снимать. Никого не было на улицах, никого абсолютно. И вдруг я увидел, вот к этому остатку дома поднимаются вот эти люди – мужчина, женщина и ребенок, они несут в руках стаканчики маленькие с чачей или с водкой. У мужчины на груди портрет погибшего под лавиной его родственника. Я понимаю, что я сейчас могу сделать достаточно такой жесткий кадр. Они идут. Я знаю, где его делать, знаю, как его делать. Жду. Вот они подходят, я поднимаю аппарат к глазам, один раз нажимаю. Тишина полнейшая – горы. И мужчина этот на меня посмотрел. За спиной у меня стоит мой сван, с которым я приехал, вот он мне положил руку на плечо и говорит: «Ему не нравится, что ты фотографируешь».
И я не стал больше снимать, не сделал ни одного кадра. Женщина плакала, рыдала, на колени бросалась и снег разгребала, и ребенок стоял в стороне такой странный, с какой-то шапкой, на один глаз натянутой, и мужчина. Я не стал снимать. А когда все это закончилось, мужчина подошел ко мне и пригласил на поминки в землянку. Чужих приглашать на такие мероприятия там не принято, но меня пригласили за проявленное уважение.
Ни одна фотография не стоит горя, причиненного людям ради этой фотографии. Можно потом оправдываться – вот ее увидят миллионы, то, се, пятое, десятое. Несмотря на жесткость нашей профессии, на жесткость тех ситуаций, в которых мы иногда бываем, нужно, прежде всего, оставаться человеком, а потом уже – профессионалом.
Детки в клетках
Самая первая публикация в журнале «Огонек» из мест не столь отдаленных – раньше в Советском Союзе такого рода материалы не печатали. Это Судская колония для несовершеннолетних преступников. За четыре дня я сделал материал, который, в общем-то, принес мне достаточно много славы и много медалей, был опубликован в Independent Magazine английском, и во многих книгах был опубликован. Тогда не было цифровой камеры, я не мог на дисплее посмотреть, а правильно ли у меня тень упала. Я именно этой тени и добивался. Это в карцере, парень сидит и смотрит на меня, хотя я даже не просил его смотреть.
Дорога смерти
Начало пути на Памир, начало 80-х. Это одна из самых трудных командировок. Мы проехали по дороге Хорог – Ош, а эту дорогу называли дорогой смерти. Там высокогорье, 4,5–5 тысяч метров, дорога – серпантины, обрывы. И коробка передач у нас полетела на машине. Если бы не пограничники… Там все друг другу помогают, потому что понимают, что остановись ты на этой дороге на ночь, и ты можешь уже не проснуться.
Погода нелетная
Это «Домодедово» аэропорт, 70-е годы. Я бегу от электрички к зданию аэровокзала. Была плохая погода, и долгое время самолеты не летали, и поэтому все неулетевшие рассосались по аэропорту и вокруг. Человек на снимке – не улетел, он спит вот в конце этого железнодорожного «путя».
В первый раз
Это будущий лейтенант, перед первым самостоятельным полетом. Вот такой у него взгляд. В первый раз инструктора с ним не будет, он сидит первый в спарке. Это, по-моему, Оренбургское летное училище или Омское – в общем, в тех краях.
Строим будущее
Это Сахалин, 1974 год. Я поехал на практику студенческую фотокорреспондентом стройотряда. На этом кадре мои друзья-однокурсники. А тот человек, который держит за ноги непонятно кого уже – это Егор Верен, который сейчас один из руководителей «Интерфакса». Это ребята под теплотрассой прокладывают электрический кабель, один другому передают конец.
С вендеттой все в порядке
Корсика. Я путешествовал по Корсике на машине главы корсиканской мафии. Мы поехали высоко в горы. Там был какой-то поэт, художник, писатель – очень милые люди, мы с ними беседовали, пили вино. Я отошел от компании, увидел вот этих вот двух колоритных ребят. Это жители поселка высоко в горах. Я по-французски очень плохо говорю. А у них еще какое-то наречие. Ну, в общем, я не нашел ничего лучше как спросить: «А как у вас тут с вендеттой?». И один из них тут же полез за спину и вынимает из-под рубашки пистолет и говорит: «А вот мы к вендетте всегда готовы. Вот вендетта – пожалуйста». И потом так мило улыбнулся.
Еще подборка из лучших снимков фотожурналиста:
Подписывайтесь на Квибл в
